Самая известная фавела Рио
Вообще, фавел в Бразилии много, причем намного больше их в Сан-Паулу, а не в Рио-де-Жанейро, хотя вторые известнее. Почему так?
В Сан-Паулу не так много туристов, да и фавелы расположены не так красиво и очевидно, как в Рио, где вид на них открывается почти из любой точки города и они невольно становятся достопримечательностью. А самая известная среди фавел Рио — Росинья.
Сегодня это просто бедный жилой район, который, по официальным заявлениям, уже не управляется наркобаронами, но все еще не до конца легализован. Не до конца, потому что на официальных картах города там нет ничего. Туда нельзя заказать «Убер» — он приезжает только ко входу к фавелу, а дальше есть только местное мототакси, которое может поднять тебя на верхушку горы за пять реалов (около 73 рублей). Да, и у домов в Росинье по-прежнему нет адресов. Но все-таки что-то делается для легализации этих построек, где живет нищее и бедное население Рио?
Бразильцы говорят, что каждые выборы политики обещают разобраться и узаконить все, причем так, чтобы люди получили от этого только профит. Но после выборов все это стихает.
Иногда в фавеле по ночам (!) в домах устанавливают счетчики электроэнергии, но мало кто ими пользуется. Обычно либо отрезают их, либо занижают показатели.
А еще в Росинье есть в домах канализация, ее даже официально подключают на несколько месяцев бесплатно, потом люди как-то разбираются с этой проблемой сами.
Тур по фавеле
В Росинью водят официальные экскурсии. Это уже не то же, что моя прогулка с Энрике, это полноценный бизнес.
Групповая экскурсия стоит около 100 реалов — 1,5 тысячи рублей. За 100 долларов можно получить индивидуальный тур, но из-за ковида туристов нет, и мне повезло получить индивидуальный тур по стоимости группового. Гид встречает у входа в фавелу, сажает на мототакси, которое мчит по кривым улицам вверх, а оттуда вы спускаетесь пешком, заглядывая в самые укромные местечки Росиньи.
Эти туры максимально официальны, потому что Росинья давно безопасное место. Власти говорят, что здесь просто живут небогатые бразильцы, которые к криминалу не имеют никакого отношения. По крайней мере, это не вероятнее, чем в случае с любыми другими людьми.
За весь спуск гид дважды просит убрать камеру. Оба раза это происходит перед перекрестками, где парни торгуют какими-то мешочками и кульками. Я не задаю вопросов, догадываюсь обо всем сама.
Но раз об этом знают все, включая гида, значит, все-таки все не так-то тут и однозначно.
Гид показывает кучи мусора, объясняет, что жизнь в таком нелегальном месте сложная, она организована как город в городе. Мусор, например, тут тоже вывозят раз в неделю, эта система тут налажена.
А еще тут есть свои школы. Мы по пути заходим сразу в две: одна для малышей, другая для детей постарше. Учиться в них дети могут бесплатно, и суть этих школ в том, чтобы подростки не бегали на улице весь день, а как можно больше времени были заняты. Кстати, часть денег от моей экскурсии передается в одну из этих школ, на благотворительность.
Люди на улицах в Росинье не боятся камер, им нечего скрывать. А еще они вполне знакомы с туристами, благодаря которым многие зарабатывают.
Под защитой бандитов
В Рио больше десятка фавел, и зачастую одна переходит в другую, чужаку в таких нюансах не разобраться. При этом отношения между жителями разных фавел могут быть напряженными или, наоборот, дружескими. И это не про отношения между людьми, это, конечно, про отношения между бандитами.
Мы гуляем по району и за двадцать минут оказываемся поблизости от двух других фавел. Для меня нет разницы, все они выглядят одинаково. Одинаковые домики, собранные из того, что было, одинаковые торговцы на перекрестках, у которых в больших коробках, в каких раньше на рынках продавали цыплят или кроликов, лежат свертки с чем-то разным, вероятно, противозаконным. Но власть в этих фавелах разная. И для местных это играет роль.
Эта власть управляет жизнью людей, которые живут на подконтрольных им территориях. Энрике говорит, что управляет не так-то плохо, если честно.
Например, тут без проблем можно открыть свое кафе, если платить местным 250 реалов каждый месяц (около 3,5 тысяч рублей), и никто не будет требовать больше, но зато эта «крыша» гарантирует тебе безопасность. Это что-то вроде налога, местных это устраивает.
«Если нужна тебе операция дорогая или ребенка выучить, государство не даст тебе денег на это никогда, а бандиты дадут. Всегда дадут. Но потом попросят услугу взамен: если кто-то придет к тебе и спросит о них, об их бизнесе, ты ничего не расскажешь, ты ничего не видел, ничего не знаешь, молчание — цена. И людей это устраивает: они знают, что за молчание они могут получить лекарство или учебники для детей», — рассказывает мой знакомый.
Он не оправдывает бандитов, но пожимает плечами, говорит, что люди просто хотят выжить и им все равно, кто даст им эту помощь.
Самое безопасное место в Рио
Мой друг бразилец Энрике — учитель, он живет и работает в одной из фавел Рио, в той, куда не водят туристов турагентства. Но его тут знают все, и он может позволить себе прийти с гостями. Если люди с ним, значит, это «свои». Так тут все устроено.
Энрике, как и все местные в Бразилии, прячет телефон, когда выходит гулять на пляж Копакабана, и советует мне сделать то же самое: не говорить по телефону, не доставать деньги из карманов, носить сумку-кошелек на поясе под футболкой. Но стоит нам зайти в его фавелу, как он достает телефон и вальяжно засовывает его в задний карман шорт, он спокойно пересчитывает деньги, стоя у ларька с кофе, он снимает маску, которую сейчас в Бразилии носят все и везде.
Фавелы.
Он говорит мне: «Ты можешь не бояться, здесь твой телефон никто не украдет, но держи лицо открытым».
Фавела, в которой он живет, настоящая. Это значит, что тут действительно прямо сегодня всем правят бандиты. Не в далекие 80-е, а сейчас на улицах тут продают запрещенные вещества и оружие. Тонкие и смуглые мальчишки с автоматами в руках проезжают на мопеде и здороваются с Энрике.
Мы идем по фавеле, и он говорит, что здесь есть свои правила. Например, на мопедах здесь ездят без шлемов, отсюда же правило про маску. Твое лицо должны видеть, чтобы знать, кто ты, чтобы запомнить тебя, если будет нужно.
А твои деньги и телефоны тут никому не нужны, потому что здесь происходит большой бизнес, это черный рынок, и речь идет о больших деньгах. Все, чего хотят местные бандиты, — чтобы ты не мешал их бизнесу. Поэтому снимать здесь нельзя. Нельзя даже исподтишка, потому что увидят, потому что здесь всюду глаза. Энрике приглашает меня в школу, где он работает, но предупреждает, что фотографировать не стоит даже возле окон: увидят — подумают, что хочешь местных сдать. Просто не выйдешь отсюда, пропадешь.
Но если не нарушать это правило, то никто тебя не тронет. За мелкой добычей шпана ходит пешком до пляжей с туристами, и там-то они могут позволить себе уже куда больше. Все, что утащат, — их. Но тут, дома, так поступать нельзя, тут все строго.
«Если ты не будешь снимать, если ты придешь сюда с местным, если ты не будешь угрожать их бизнесу, то никто не будет угрожать здесь тебе», — говорит Энрике.
Мы идем по улице, и он здоровается с парнем, обменивается с ним парой слов на португальском, а потом говорит: «Кстати, это мой друг, он в прошлом был бандитом, но потом завязал, у него семья». Здесь имеют отношение к криминалу многие. Я бы сказала — все, но это неправда. Многие просто живут в фавеле и следуют тем правилам, которые устанавливает местная власть. Просто эта власть — криминальная.
